В общем, такое пишется только с больным ухом и только глухой ночью.Хотел сначала написать что-то крупномасштабное, но, видимо, это будет только отрывок. Пока.
Фандом: Грибоедов А.С., "Горе от ума"
а что вы хотите от меня, я же идиотРейтинг: ну, будем считать, что G. Хотя должен быть выше.
Жанр: вот это вообще не в состоянии разобрать...
Размер: пока отрывок, почти драббл.
Варнинг: жуткий язык аффтара, проза, мерзости, намёки на слэш и проч.
Пейринг: (та-да-да-дам!) кагбэ подразумевается Молчалин/Фамусов. Или Фамусов/Молчалин.
беречь нервы?- Да-с, Павел Афанасьевич, всё в точности проверил, - молодой человек склонил голову вперёд, вместе с тем ссутулив плечи. Казинетовый сертук его, изрядно поношенный, собрался сверху в складки.
- Что ж, молодец ты, как погляжу, - молвил собеседник, рассевшись в узком кресле с пружинным сидением и просматривая поданные бумаги, - трудиться не боишься.
Молодой человек опустил глаза и стал похож на целомудренную девицу, которой громкий столичный ловелас сделал комплеман относительно её прелестей.
Павел Афанасьевич удовлетворительно прицокнул языком, дочитавши, и возвратил документы помощнику.
- Ну, Алексей Степаныч, если будешь так славно стараться и дальше, возможно, для тебя найдётся повышеньице, - ловелас очаровывал недотрогу, называя её «пленительной альсеидой», а между тем добирался до шнуровки. Девица краснела сквозь белила, но сердце ея торжествовало.
- Что вы, Павел Афанасьевич… - почтительно воззрился на сидящего в жёстком кресле человека делопроизводитель. Его безмятежно-застывшее лицо осветилось учтивой улыбкой. Можно было предположить, что важнее слова Павла Афанасьевича для молодого человека нет ничего на свете. – Только с вашей-с милости…
- Милость моя не закон-то, сударь. Главное – служи исправно, не виляй с бумагами, не тасуй – чай, не в карты играешь. Вот тогда, может, и из губернского выберешься в свет.
Сердце прелестницы забилось сильно, как птичка, пытающаяся вырваться на волю из клетки. В глазах помутилось всё, и недалеко было до обморока. Oh, Paul, nous devons fuir!
***
Покинуть Тверь. Маленькую, скучную, родную Тверь. А куда он повезёт? В Москву? В эту величавую древнюю столицу?.. Оно, может, и лучше Петербурга – в плане погоды да обращения в обществе. Питерские надменные и презрительные, свысока взглянут – таракана какого ль у себя под ногами увидали. Приезжал в позапрошлом году коллежской советник оттуда. Начальство перед ним, как холоп последний – ходят все скованные, трясутся, улыбаются, что бы при том петербуржец ни раскритиковал в работе учреждения! Губернских секретарей замечает в той же степени, что и кота лишайного. Секретари и регистраторы – мебель, необходимость для поддержания рабочей обстановки.
И как же старался понравиться советнику из Питера Алексей Степаноч! Если оценят, подняться повыше. Выправить финансовые дела. Матушку обеспечить и себя заодно. Но не срослось с важничающим питерским…
А что ж этот, Фамусов? Московский барин – важный, но благодушен. Такого умилостивить вполне возможно. Себе – побольше усердия, ему – побольше бездельничанья. Споёмся.